Если эти ублюдки приняли сторону света,то я с удовольствием займу другую...
У всех нас в жизни была такая история, от которой до сих пор сжимается сердце. А все равно кажется, что в кино лучше. Жизнь лучше всех.
Маленькая Черная Девочка сидит в углу совсем одна. Нет, не совсем. С плюшевым (давно уже полиэстровым) мишкой и пятном на платье. Боится и смотрит на тебя. Думает, что мир исчезнет, если она моргнет. Маленькая Черная Девочка встает и смотрит на тебя большими жирафьими глазами. Маленькая Девочка делает шаг-второй-третий. Маленькая Девочка проходит в тебя и идет дальше. Она уже два предложения как не Черная. Малышка петляет по твоей жизни, задевая кружевами платья твои душевные выбоины и рубцы. Ты корчишься, и она падает с маленьких каблучков, смешно взмахнув ручками. Малышка встает и идет дальше. Кажется, она потеряла мишку и слово Девочка. Малышка идет дальше, весело маша руками и улыбаясь. И ты решаешь, что знаешь, что делать. Малышка уже идет по пустыне. Ты загнал ее в самый засушенный уголок своей каморки, надеясь, что она оживит его. Но ты ошибся. Она уже не малышка. У нее не осталось имени, и потому самой ее не осталось. И ты заплакал. И полил наконец свою пустыню и сказал ей спасибо. А потом ее жирафьи глаза и жгучие руки отголоском прошлого засияли в твоем зарубцованном ее каблучками мирке, и ты высох снова, и пошел искать противочерствие...противосолнцие. И увидел маленькую каштановую девочку с беличьим носиком и кармашком на груди.
Маленькая Черная Девочка сидит в углу совсем одна. Нет, не совсем. С плюшевым (давно уже полиэстровым) мишкой и пятном на платье. Боится и смотрит на тебя. Думает, что мир исчезнет, если она моргнет. Маленькая Черная Девочка встает и смотрит на тебя большими жирафьими глазами. Маленькая Девочка делает шаг-второй-третий. Маленькая Девочка проходит в тебя и идет дальше. Она уже два предложения как не Черная. Малышка петляет по твоей жизни, задевая кружевами платья твои душевные выбоины и рубцы. Ты корчишься, и она падает с маленьких каблучков, смешно взмахнув ручками. Малышка встает и идет дальше. Кажется, она потеряла мишку и слово Девочка. Малышка идет дальше, весело маша руками и улыбаясь. И ты решаешь, что знаешь, что делать. Малышка уже идет по пустыне. Ты загнал ее в самый засушенный уголок своей каморки, надеясь, что она оживит его. Но ты ошибся. Она уже не малышка. У нее не осталось имени, и потому самой ее не осталось. И ты заплакал. И полил наконец свою пустыню и сказал ей спасибо. А потом ее жирафьи глаза и жгучие руки отголоском прошлого засияли в твоем зарубцованном ее каблучками мирке, и ты высох снова, и пошел искать противочерствие...противосолнцие. И увидел маленькую каштановую девочку с беличьим носиком и кармашком на груди.